Биография знаменитого предметного дизайнера Евы Цайзель полна удивительных поворотов. Она родилась в 1906 году в Будапеште, успешно работала в Венгрии и Германии, в 1930-е успела поработать в СССР, затем построила карьеру в Америке. А в начале 2000-х опять приехала в Россию и сделала новый проект с Императорским фарфоровым заводом в Санкт-Петербурге.
На счету Евы Цайзель огромное количество проектов в самых разных областях дизайна — от посуды до мебели и текстиля. Некоторые из них были сделаны для российских предприятий. Сервиз, о котором пойдет речь в нашем рассказе, называется «Талисман». Его Цайзель создала вместе с командой специалистов Императорского фарфорового завода в начале 2000-х, вернувшись в Россию через 60 с лишнем лет после своего отъезда из нашей страны.
«Начали мы в 2000 году с эскиза чашки, который привезли из Америки, — рассказывает о создании сервиза «Талисман» модельщик ИФЗ Георгий Богдевич. — Эскиз был выполнен на кальке. Когда ее складывали по осевой линии, было видно, что рисунок несимметричен. И сначала было непонятно, с каким контуром работать. Но итоговый результат Еву удовлетворил. В 2000-м она сюда приезжала, и мы за несколько дней сделали чашку».
Георгий Богдевич: «Когда работу над моделями закончили, все запаковали в коробку размером с телевизор, и с ней я отправился в Петербург. В Штатах пропустили без проблем, а в Пулкове на таможне, просветив коробку, решили, что я везу дорогой сервиз. Пришлось объяснять, что это еще не сервиз, а только модели».
Ева Цайзель никогда не считала себя промышленным дизайнером, предпочитая термин “maker of things”, «делатель вещей». Разница в том, объясняла она в одном из своих выступлений, что промышленные дизайнеры работают ради новизны. Но ее Цайзель считала коммерческим, а не эстетическим концептом. А «делатели вещей» превращают предметы в более красивые, более элегантные и более удобные, чем если бы их делали простые ремесленники. «Ева говорила, что когда мы создаем сервиз, предметы не должны быть похожи друг на друга. Но они должны быть как из одной семьи», — вспоминает Георгий.
«Талисман» делается из костяного фарфора. Такое название эта разновидность материала получила за состав массы, в который входит кость животных. Костяной фарфор — тонкий, легкий, почти полупрозрачный и требует более низкой температуры обжига, чем обычный твердый фарфор. Делать такие формы, как у «Талисмана», непросто — особенно пластичные, фирменные цайзелевские ручки. По первоначальному замыслу в состав сервиза также входило разработанное дизайнером большое блюдо, но от него в итоге отказались: фарфор, как костяной, так и твердый, не любит больших ровных плоскостей, и технологически изготовить подобные вещи без дефектов крайне сложно.
«Я спросил: “А называть-то как будем сервиз?” — вспоминает Богдевич. — Ева подумала буквально секунды три и говорит: “Талисман”. Талисман Бролин — это ее внучка, она фотограф в Нью-Йорке».
«Талисман» — не первый российский проект Цайзель, но, судя по всему, единственный, который выпускается сегодня. Ева приехала в СССР в 1930-е, начала работать с отечественными керамическими и стекольными заводами и дошла до должности, которую сегодня назвали бы художественный директор всей советской индустрии фарфора и стекла. В отечественных музеях и старых альбомах можно увидеть разработанные ею формы — например, сервиз «Интурист». Но через несколько лет Ева попала в тюрьму по политическому делу: ее обвинили в организации покушения на Сталина. Спустя почти полтора года она чудом выбралась оттуда и была выслана из страны в Европу.
Георгий Богдевич: «Был такой случай. Когда мы начали упаковывать модели, чтобы везти их в Россию, сначала взяли газеты, которые были у Евы дома. Но потом она заметила это и говорит: “Нет-нет, газеты Джорджу лучше не брать”. У нее остался какой-то страх после 30-х, когда ее посадили. И она решила, что с иностранными газетами мне лучше не лететь. В итоге мы поехали на почту и купили там обычный упаковочный материал».
В 1938 году Еве и ее мужу пришлось перебраться за океан — подальше от пришедших к власти фашистов. «Она была очень мобильна, — вспоминает Георгий. — В любой момент могла встать и уехать, даже в другую страну. Я ее спрашивал: что вас заставило приехать сюда в 1930-х? Она рассказала, что в Берлин приезжало очень много артистов из СССР: жизнь кипела, были концерты. И ей стало интересно, а что там, в России? И она поехала».
В своей лекции на TED, записанной в 2001 году, Цайзель подчеркнула, что, несмотря на возраст, не хочет применять к себе слово still (все еще), как и словосочетание «все еще работает». Потому что не воспринимает свои года как помеху для занятия любимым делом.
В 2006 году Ева Цайзель сделала для английской фабрики Royal Stafford сервиз «1-0-1». Название, как нетрудно догадаться, — это намек на возраст дизайнера, которая в сто с лишним лет работала над новыми проектами. Это именно тот случай, когда хочется сказать: «Чтоб я так жил!».
Originally posted 2018-01-15 14:22:08. Republished by Blog Post Promoter
