Продолжая наше гостевое турне по домам Ле Корбюзье, покинем Францию и двинемся на север, в Берлин. С этим городом у архитектора всегда были очень сложные отношения, и именно здесь была возведена его третья, самая необычная и самая неудачная, по его мнению, «жилая единица».
От редакции: напоминаем, что в серии статей «в гостях у Ле Корбюзье» мы рассказываем о домах великого архитектора, которые можно арендовать на короткий срок в наши дни — вы можете забронировать, остановиться и пожить в этом доме.
Как мы все знаем, многие районы Берлина были основательно разрушены во время войны и требовали восстановления. В Восточной части города показательным проектом стало начавшееся в 1951 году возведение жилых кварталов вдоль Шталиналлее (улица Stalinallee в 1961 году была переименована в Карл-Маркс Аллее), чью эстетику, как можно догадаться по названию, во многом определил сталинский ампир, импортированный из СССР. Главный бульвар социалистического Берлина до боли напоминает Ленинградский проспект в районе станции метро Аэропорт с его гигантскими домами-дворцами, тут и там венчаемыми бесполезными башенками и фальшивыми галереями.
В качестве антитезы тяжеловесной советской эстетике Шталиналлее в Западном Берлине было решено разработать современный план восстановления района Ганзафиртель (Hansaviertel). Осуществление этого проекта предполагалось в рамках международной строительной выставки «Интербау 1957» (Interbau 1957) — именно ей Берлин и обязан появлением собственной «жилой единицы» Ле Корбюзье.
Выставка Interbau 1957
Она вошла в историю как мероприятие легендарного масштаба и результативности, далеко выходящее за рамки узкопрофессиональной экспозиции. Восстановление района Ганзафиртель финансировалось США в рамках плана Маршалла, так как проект был важен не только с практической, но и с идеологической точки зрения. Администрация Западного Берлина пригласила к участию в «Интербау» 53 самых прославленных архитектора своего поколения. Ле Корбюзье оказался в компании таких величин, как Алвар Аалто, Вальтер Гропиус, Оскар Нимейер, Макс Таут, но даже среди них он был на особом положении. Кроме постройки современных многоквартирных домов и индивидуальных коттеджей план района предполагал создание развитой инфраструктуры — с магазинами, ресторанами, кинотеатром, библиотекой, двумя церквями «шаговой доступности» и станцией метро.
К середине 1950-х Корбюзье, с его концепцией «машин для жилья», максимально отвечающих потребностям современных городских жителей и при этом дешевых в исполнении и эксплуатации, стал идеологом новых принципов массового строительства. Его имя было знакомо даже далеким от архитектуры обывателям, а передовые идеи наложили явный отпечаток на облик новой послевоенной Европы.
Flotowallee, 16, Berlin
Отношения заказчиков берлинского проекта и Ле Корбюзье тоже было особыми: если обычному архитектору дают четкое техническое задание, которое тот должен осуществить в привязке к конкретному участку городской среды, то в случае с «берлинской единицей» все вышло наоборот. Проект, предложенный Ле Корбюзье, был настолько масштабным, что его нереально было интегрировать на отведенной под застройку территории Ганзафиртель. Но вместо того чтобы попросить автора внести коррективы в предложенный им вариант, под него выделили дополнительный участок земли рядом со стадионом в районе Шарлоттенбург — тем самым стадионом, на котором в 1936 году прошли знаменитые Олимпийские игры, запечатленные в фильме «Олимпия» Лени Рифеншталь.
Свою «берлинскую единицу» Ле Корбюзье проектировал по образу и подобию марсельского «Лучезарного города»: 17-этажный улей на 530 квартир, сверенных со шкалой Модулора, с «улицей общественных помещений» на седьмом уровне (от фр. rue — так Корбюзье называл сквозные коридоры, обслуживающие два этажа квартир каждый). Для удобства жителей на крыше предлагалось оборудовать детский сад и многоэтажный гараж в пристройке-улитке. Но он не учел одного: даже авторитет самого влиятельного архитектора современности не мог заставить немцев отойти от утвержденных правил и норм жилищного строительства. Ordnung muss sien! «Должен быть порядок!» — гласит немецкая пословица.
Похоже, немецкая сторона так до конца и не поняла, на что обиделся мэтр. На одном из фасадов «берлинской единицы», не имеющей к Модулору никакого отношения, таки красуется барельеф человека с вытянутой вверх рукой и разрез идеальной «жилой ячейки» марсельского «Лучезарного города».
Благодаря реконструкции 1993 года «берлинская единица» выглядит в наши дни совсем как новенькая — гораздо благополучнее своих европейских сестер. Жаль только, фирменный бруталистский бетон с галечным наполнением аккуратные берлинцы решили «облагородить», покрыв слоем защитной краски. Но, что бы ни думал о своем берлинском проекте сам Корбюзье и специалисты от архитектуры, жильцы «Корбюзьехауса», как его здесь называют, очень любят свой дом и гордятся им. Созданная ими ассоциация собственников не только решает бытовые вопросы, но и пропагандирует эстетику модернизма, организуя экскурсии по своему дому. Записаться на них можно, пройдя по ссылке.
Как снять жилье в «берлинской единице»
Редактор архитектурного журнала и блогер Бенедикт Хотце сдает свою квартиру-студию в «Корбюзьехаусе» за скромные 790 евро в месяц (на срок от 2 месяцев). Вдохновением для цветовой схемы интерьера служит палитра фасада. Кроме того, в квартире отреставрирован оригинальный линолеум и восстановлена перегородка между кухней и комнатой. Кстати, по словам Хотце, берлинцы 1950-х называли подобные окна «шашлычными» за то, что те напоминали им окошечки передвижных закусочных, торговавших шашлыком.
Просто гигантская по меркам берлинской «жилой единицы» (107 кв.м) квартира сдается через агентство недвижимости Engel&Voelkers. Двухуровневая монохромная квартира со входом через верхний этаж, с одной спальней и гедонистической ванной комнатой без дверей подойдет не обремененному бытом холостяку и ценителю остроумных интерьеров. Гвоздь программы — полностью (!) зеркальный шкаф для одежды, который и увидеть-то сначала довольно трудно.
Где еще можно поселиться
Если же в берлинской «единице» вам остановится по каким-то причинам не удастся, помните, что буквально все дома, построенные в районе Ганзафиртель в рамках выставки «Интербау» — это очень и очень интересная архитектура. Обратите внимание на искривляющийся, как линза, дом по проекту одного из отцов-основателей Баухауса Вальтера Гропиуса (Händelallee 1—9), на дом-корабль на пилонах (привет Ле Корбюзье!) бразильского архитектора Оскара Нимейера (Altonaer Strasse, 6), или на Eternithaus, дуплекс с террасой, архитектора Пауля Баумгартена (Altonaer Straße 1). Заодно обязательно совершите пешую экскурсию по району выставки «Интербау 1957», записаться на которую можно, пройдя по ссылке.
Продолжение следует…
Originally posted 2017-12-18 10:18:53. Republished by Blog Post Promoter